Неточные совпадения
Батюшка у окна читал Придворный календарь, [Придворный календарь — (годы издания 1735–1917), помимо календарных и других сведений, содержал списки высших
военных и гражданских
чинов, роспись дворцовых приемов и пр.] ежегодно им получаемый.
Следствие вел провинциальный чиновник, мудрец весьма оригинальной внешности, высокий, сутулый, с большой тяжелой головой, в клочьях седых волос, встрепанных, точно после драки, его высокий лоб, разлинованный морщинами, мрачно украшали густейшие серебряные брови, прикрывая глаза цвета ржавого железа, горбатый, ястребиный нос прятался в плотные и толстые, точно литые, усы, седой волос усов очень заметно пожелтел от дыма табака. Он похож был на
военного в
чине не ниже полковника.
Но она отдала уже свое сердце другому, одному знатному не малого
чина военному, бывшему в то время в походе и которого ожидала она, однако, скоро к себе.
Для служащих были особые курсы после обеда, чрезвычайно ограниченные и дававшие право на так называемые «комитетские экзамены». Все лентяи с деньгами, баричи, ничему не учившиеся, все, что не хотело служить в
военной службе и торопилось получить
чин асессора, держало комитетские экзамены; это было нечто вроде золотых приисков, уступленных старым профессорам, дававшим privatissime [самым частным образом (лат.).] по двадцати рублей за урок.
Смотрителем тюрьмы здесь бывший
военный фельдшер из поляков, состоящий в
чине канцелярского служителя.
Кроме Белоконской и «старичка сановника», в самом деле важного лица, кроме его супруги, тут был, во-первых, один очень солидный
военный генерал, барон или граф, с немецким именем, — человек чрезвычайной молчаливости, с репутацией удивительного знания правительственных дел и чуть ли даже не с репутацией учености, — один из тех олимпийцев-администраторов, которые знают всё, «кроме разве самой России», человек, говорящий в пять лет по одному «замечательному по глубине своей» изречению, но, впрочем, такому, которое непременно входит в поговорку и о котором узнается даже в самом чрезвычайном кругу; один из тех начальствующих чиновников, которые обыкновенно после чрезвычайно продолжительной (даже до странности) службы, умирают в больших
чинах, на прекрасных местах и с большими деньгами, хотя и без больших подвигов и даже с некоторою враждебностью к подвигам.
— Не то что
военным, а штатским — в том же
чине, — объяснил полковник. Говоря это, он хотел несколько поверить сына.
— Лукавый старикашка, — сказал Веткин. — Он в К-ском полку какую штуку удрал. Завел роту в огромную лужу и велит ротному командовать: «Ложись!» Тот помялся, однако командует: «Ложись!» Солдаты растерялись, думают, что не расслышали. А генерал при нижних
чинах давай пушить командира: «Как ведете роту! Белоручки! Неженки! Если здесь в лужу боятся лечь, то как в
военное время вы их подымете, если они под огнем неприятеля залягут куда-нибудь в ров? Не солдаты у вас, а бабы, и командир — баба! На абвахту!»
— Однажды
военный советник (был в древности такой
чин) Сдаточный нас всех перепугал, — рассказывал Капотт. — Совсем неожиданно написал проект"о необходимости устроения фаланстеров из солдат, с припущением в оных, для приплода, женского пола по пристойности", и, никому не сказав ни слова, подал его по команде. К счастию, дело разрешилось тем, что проект на другой день был возвращен с надписью:"дурак!"
Много других подобных поблажек делал Епишка своим возлюбленным юнкерам. Нередко прибегал к нему юнкер с отчаянной просьбой: по всем отраслям
военной науки у него баллы душевного спокойствия, но преподаватель фортификации только и знает, что лепит ему шестерки и даже пятерки… Невзлюбил сироту! И вот в среднем никак не выйдет девяти, и прощай теперь, первый разряд, прощай, старшинство в
чине…
Александров учился всегда с серединными успехами. Недалекое производство представлялось его воображению каким-то диковинным белым чудом, не имеющим ни формы, ни цвета, ни вкуса, ни запаха. Одной его заботой было окончить с круглым девятью, что давало права первого разряда и старшинство в
чине. О последнем преимуществе Александров ровно ничего не понимал, и воспользоваться им ему ни разу в
военной жизни так и не пришлось.
В клубе дворянском по серенькой и по радужной в один вечер оставляли, а
чином советник, всё равно что
военный подполковник, одним только
чином ниже полного полковника будут.
Он имел все высшие
чины и ордена и считался искусным
военным, даже победителем Наполеона под Краоном.
Военные люди высших
чинов, вместо того чтобы поощрять грубость и жестокость воинов, необходимые для их дела, сами распространяют между
военным сословием образование, проповедуют гуманность и часто сами даже разделяют социалистические убеждения масс и отрицают войну.
Невыгоды же подчинения будут состоять в следующем: в лучшем случае меня не пошлют на убийства людей и самого не подвергнут большим вероятиям искалечения и смерти, а только зачислят в
военное рабство: я буду наряжен в шутовской наряд, мною будет помыкать всякий человек, выше меня
чином, от ефрейтора до фельдмаршала, меня заставят кривляться телом, как им этого хочется, и, продержав меня от одного до пяти лет, оставят на десять лет в положении готовности всякую минуту явиться опять на исполнение всех этих дел.
Дедушка жаловался кому-то, и еще до выхода из лазарета сын его, немедленно подавший просьбу об отставке, был уволен из
военной службы для определения к статским делам с
чином четырнадцатого класса.
После кампании 1812 года Негров был произведен в полковники; полковничьи эполеты упали на его плечи тогда, когда они уже были утомлены мундиром;
военная служба начала ему надоедать, и он, послужив еще немного и «находя себя не способным продолжать службу по расстроенному здоровью», вышел в отставку и вынес с собою генерал-майорский
чин, усы, на которых оставались всегда частицы всех блюд обеда, и мундир для важных оказий.
Наш эшелон был сто человек, а в Тамбове и Воронеже прибавилось еще сто человек, и начальник последних, подпоручик Архальский, удалец хоть куда, веселый и шумный, как старший в
чине, принял у Прутникова командование всем эшелоном, хотя был моложе его годами и, кроме того, Прутников до
военной службы кончил университет.
Он служил в Петербурге в пешей гвардии тоже не до большого
чина и так же, как мой отец, не подавал надежд к продолжению
военной карьеры.
Через несколько месяцев в одном перечне убитых на Кавказе было напечатано имя полковника Бегушева: Тюменев вместе с Траховым, хлопоча об определении Александра Ивановича в
военную службу, постарались, чтобы он, по крайней мере, был принят хоть сколько-нибудь в приличном
чине.
Товарищи и начальники ваши тогда искренно сожалели, что вы оставили
военную службу, для которой положительно были рождены; даже покойный государь Николай Павлович, — эти слова генерал начал опять говорить потише, — который, надо говорить правду, не любил вас, но нашему полковому командиру, который приходился мне и вам дядей, говорил несколько раз: «Какой бы из этого лентяя Бегушева (извините за выражение!) вышел боевой генерал!..» Потому что действительно, когда вы на вашем десятитысячном коне ехали впереди вашего эскадрона, которым вы, заметьте, командовали в
чине корнета, что было тогда очень редко, то мне одна из grandes dames… не Наталья Сергеевна, нет, другая… говорила, что вы ей напоминаете рыцаря средневекового!
Следовательно, теперь остается только немногое от местного колорита: страсть к
чинам, низкопоклонничество, пустота. Но с какими-нибудь реформами
чины могут отойти, низкопоклонничество до степени лакейства молчалинского уже прячется и теперь в темноту, а поэзия фрунта уступила место строгому и рациональному направлению в
военном деле.
И науки кончивши, не образумились."Пустите нас отличаться на поле чести или умереть за отечество". Тьфу вы, головорезы! По нескольку часов бился с каждым и объяснял им мораль, что человек должен любить жизнь и сберегать ее, и се и то им говорил. В подробности рассказывал им, что я претерпел в
военной службе по походам из роты к полковнику… ничто не помогло! Пошли. Правда, нахватали
чинов, все их уважают… но это суета сует.
Но когда пан полковник, даже побожася, уверил батеньку, что они в поход никогда не пойдут, то батенька и согласился остаться в
военной службе; но сотничества, за другими охотниками, умевшими особым манером снискивать милости полковника, батенька никогда не получили и, стыда ради, всегда говорили, что они выше
чина ни за что не желают, как подпрапорный, и любили слышать, когда их этим рангом величали, да еще и вельможным, хотя, правду сказать, подпрапорный, и в сотне"не много мог", а для посторонних и того менее.
— Не бойтесь, я вас не выдам. Вы такой же Рыбников, как я Вандербильт. Вы офицер японского генерального штаба, думаю, не меньше, чем в
чине полковника, и теперь —
военный агент в России…
Были тут и своя братия купцы, и горные
чины, и
военные, и не известные никому новые люди, о которых даже сам хозяин не знал, кто они и откуда.
И уж если согласиться с тем, что и нижнему
чину нужны каникулы среди его тяжелой
военной науки, то ведь лучшего отдыха для него, как любимый полевой труд, не сыскать.
Лещ. Не вижу, где бы он мог служить кроме, положительно не вижу. У него есть некоторая
военная выправка, он был вольноопределяющимся, имеет какой-то
чин. Я думаю, он будет недурным полицейским… для провинции, разумеется!
Княгиня.
Чин небольшой. Кажется, ротмистр. Он
военный был.
Евдокия Антоновна. Да-с, полковник. Он, положим, только врач,
военный врач, и уже не служит, но по
чину — он полковник. И главное, имей это, Олечка, в виду и держи себя прилично, этот человек очень серьезный, не развратник и имеет самые серьезные намерения. Как тебе это нравится — сто рублей в месяц и подарки?
— Но позвольте, Петр Васильич, вы забываете, что, в силу
военных узаконений, я должен буду начать с юнкерского
чина. В мои годы это несколько затруднительно. Кажется, даже оно запрещено.
Вы хвалите
военную службу, — шпилька: сыновья дамы служат по штатской; хвалите штатскую службу, — дама раздражается: сыновей ее обошли
чином.
Государь император, имея в виду, что при многих воинских частях также учреждены воскресные бесплатные школы, что по затруднительности за ними надзора злоумышленные люди могут и в этих школах проводить вредные и ложные учения, что притом обнаружены уже некоторые преступные покушения увлечь и нижних
чинов к нарушению долга службы и присяги, высочайше повелеть соизволил, в предупреждение могущих быть пагубных последствий, ныне же закрыть все учрежденные при войсках воскресные школы и вообще всякие училища для лиц, не принадлежащих к
военному ведомству, и впредь никаких сборищ посторонних людей в зданиях, занимаемых войсками, отнюдь не допускать».
Вскоре был напечатан приказ и о том, что трое офицеров гвардейского саперного баталиона предаются
военному суду за содействие, против порядка службы, к уничтожению бумаг, имевшихся при бывшем студенте Петербургского университета Яковлеве, во время его арестования, 10-го мая, когда означенный Яковлев, придя в казармы лейб-гвардии саперного баталиона, старался возмутить нижних
чинов оного.
Хотя он был дипломатом, но получал
чины военные и с 1744 года был генерал-поручиком.
— Я, ваше благородие, чувствую свою виновность, но… ежели взять, что при всеобщей повинной…
военной всеобщности всех уравняли, и к тому как я все-таки человек образованный, не могу на дне рождения мамзель Барб существовать в форме нижнего
чина, то я и надел оный костюм соответственно своему домашнему обиходу, как я, значит, потомственный почетный гражданин.
Весь
военный элемент сводился к гарнизону, к крепостному управлению, жандармерии, к персоналу адъютантов, из которых двое — один молодой, другой уже в майорском
чине — сделались „притчей во языцех“ своей франтоватостью.
Генерал Копцевич был той же масти козырь: он, несмотря на свои почтенные лета, большой
чин и пройденные уже им
военные должности, искал благорасположения старой, кичливой казачки, — и еще как терпеливо!
Когда-то, очень давно, мировой служил в кавалерии: теперь уж он за свою долголетнюю службу по выборам состоял в
чине действительного статского, но все еще не бросал ни своего
военного мундира, ни
военных привычек.
А в боях ротами командовали зауряд-прапорщики, т. е. нижние
чины, только на время войны произведенные в офицеры; для боя специально-военные познания офицеров как будто не признавались важными.
«Особа» дослужилась до высших
чинов, состоя, как выражались в то время, «при статских делах», а потому не одобряла
военной службы.
— Воля ваша, господин цейгмейстер [Цейгмейстер (цейхмейстер) —
военный офицерский
чин в артиллерии (нем.).]…
Похороны были назначены на 11 мая, но государь приказал их перенести на 12 число,
военные почести отдать покойному по
чину фельдмаршала, а тело предать земле в Александро-Невской лавре. Главным распорядителем был Хвостов. Погребальная церемония была богатая, и обошлась наследникам Суворова больше 20 000 рублей. Войска в погребальную церемонию были назначены, кроме одного
военного полка, не гвардейские. Объяснили это тем, что гвардия устала после недавнего парада.
— В поезде занимают места по
чинам. Сперва г-да генералы, затем штаб-офицеры и г-да
военные врачи в первом классе, затем обер-офицеры — во втором и третьем классе.
— Это генерал, — сказал он городовому, переводя для изящного эффекта статский
чин на
военный, — отнесем его в знакомый мне и ему магазин.
Подобные унтер-офицеры младенцы производились нередко в офицеры, а затем повышались в
чинах, в весьма юном возрасте переходили с повышением в армейские полки и таким образом, особенно при сильных покровителях, достигали высших степеней в
военной или гражданской службе, если первую меняли на вторую.
Торжественный кортеж направился, медленно следуя между войсками и народом, по направлению к Зимнему дворцу, куда по повесткам съехались все придворные и высшие
военные и гражданские
чины.
Сам же он с графом Милорадовичем и генерал-адъютантами: князем Трубецким, графом Голенищевым-Кутузовым и другими пошел в малую дворцовую церковь, но узнав, что она, после разных в ней переделок, еще не освящена, возвратился в большую, где еще оставалось духовенство после молебствия, и здесь присягнул императору Константину и подписал присяжный лист. Его примеру последовали все бывшие с ним и еще разные другие, случившиеся тогда во дворце,
военные и гражданские
чины.
Во все это время продолжения
военных действий с 1769 по 1774 год Григорий Александрович командовал отдельным отрядом и участвовал в сражениях при Фокшанах, Ларге, Кагуле, при осаде Силистрии и за свою распорядительность и личную храбрости получил
чин генерал-поручика и ордена святой Анны I степени и Святого Георгия 3-го класса.
Сначала ты должен получить офицерский
чин и в качестве офицера исполнить свой долг, как и все твои товарищи, когда же ты достигнешь совершенных лет, я уже не буду иметь власти над тобой — выходи, если хочешь, в отставку, но для меня известие о том, что мой единственный сын уклонился от
военной службы, будет смертельным ударом.